Вы когда-нибудь ощущали это чувство, когда, прочитав несколько страниц, понимали — вот это, черт меня возьми, то, что мне нужно! это мое!
Вот примерно так у меня сложилось с этим произведением. Прочитала в один присест, от корки до корки. Сколько раз я слышала истории любви, где прекрасный принц находит свою принцессу, спасает её от жуткого чудовища и в конце концов, они остаются жить долго и счастливо. До прошлой недели, я не переставала верить в это. Сопливые сказки казались мне реальными. И я не переставала думать, что как и все другие, встречу своего рыцаря и моя не такая уж и серая жизнь, превратиться в нечто еще более светлое и невесомое. Что ж, недавно (и это «недавно» можно сосчитать по пальцам), я изменила свое мнение об этом. Джон Грин, историю, которую ты написал я, наверное, никогда не забуду… просто не смогу сделать этого. Хейзел, Огастус… Они такие замечательные, оба… Их чувства поразили меня и утянули за собой безвозвратно. Я поняла, что любовь это не просто поцелуи под луной и глупые пафосные фразы, которые быстро забываются, не оставляя за собой и следа. Любовь это не просто, сказать «Я люблю тебя» и проснуться на следующий день, даже не вспомнив человека, кому посвятил это глубокое изречение. Любовь не так уж и сложна, но и простым это чувство назвать невозможно.… Главное – это успеть заметить, как в ЕГО глазах искрятся звезды. Именно те блестящие звезды, которые переполняют и тебя изнутри. И не важно, кто он, неважно, сколько времени вы пробудете вместе, неважно, где и при каких обстоятельствах… Важно лишь то, что вы рядом и эта близость не сравнить ни с чем.… Пусть это и случиться даже за одно мгновение. Я думаю, если уж любви и быть в наших жизнях, то только, столько, сколько она решит. И это будет намного больше, чем ничего. Некоторые боятся этого, но не стоит. Страх от того, что любовь сможет оставить глубокие раны после себя не сравниться с болью от того, что не успел. Даже если отведенное тебе время было слишком коротким. Воспоминания же останутся с тобой до конца. Эта дурашливая улыбка, не заметно брошенные взгляды, теплые объятия; тот миг, когда сомкнулись ваши губы… Ты будешь помнить это вечно, если же и появиться что-то помешавшее вам. Конечно, я надеюсь, что у всех в этом мире будет счастливая и долгая любовь и на каждое « Okay?», вы всегда сможете ответить. Ну и напоследок, поставив мокрую от слез книгу на полку, я хочу сказать спасибо. Спасибо за то, что я смогла испытать эти чувства, пролистав не так уж и много страниц. Да, это было и остается невыносимо больно. Но я согласна испытать эту боль еще и еще в напоминание себе, что нужно жить, не оглядываясь в прошлое и не всматриваясь в будущее. Жить сейчас. Жить и радоваться тому, что у тебя есть. И да, я смогла простить звезды, думаю, они не хотели, чтобы все сложилось так.
Джон Грей, еще раз большое спасибо, что наполнили эту книгу тем, что смогло перевернуть мое сознание, которое долго не хотело поддаваться. Спасибо, что вы дали мне и многим другим понять, что жизнь хоть и не похожа на те «мыльные оперы», что так часто крутят по телевизору, но прожить её будет очень здорово. Пускай и не всегда преследовавшее нас «плохое» пересилит доброта и свет.
Спасибо Хейзел Грейс и Огастус Уотерс, что ваша любовь так бесконечна. Спасибо, что вы смогли поделиться этой бесконечностью, пусть и через листы бумаги. Я смогла ощутить ваше тепло. И я навсегда запомню это. Навсегда оставлю внутри себя.
" Когда у Хейзел был приступ, я знал что умираю, но не хотел ей этого говорить.Она была в палате интенсивной терапии.Я пробрался туда на десять минут, и сидел с ней пока меня не выгнали.Её глаза были закрыты.Кожа бледной.Но её руки были по-прежнему её руками, по-прежнему тёплыми, и ногти были покрыты сине-чёрным лаком.Я держал её руки в своих… Я попробовал представить себе мир без нас… Какой же бессмысленный это будет мир… Она такая красивая… На неё невозможно наглядеться.."
«Когда ты попадаешь в отделение скорой помощи, первое, что они просят сделать, это оценить твою боль по шкале от одного до десяти, и так они решают, какое лекарство ввести и как быстро. Мне задавали этот вопрос сотню раз за все эти годы, и я помню, как однажды, когда я не могла дышать, и грудь моя была будто в огне, будто языки пламени лизали мои ребра изнутри, пытаясь пробраться наружу, чтобы сжечь всё моё тело, родители отвезли меня в скорую помощь. Медсестра спросила меня о боли, а я не могла даже говорить, так что я подняла девять пальцев.
Позже, когда они мне что-то ввели, медсестра вошла, и она вроде как гладила меня по руке, пока измеряла давление, и она сказала: «Знаешь, как я поняла, что ты боец? Ты назвала десятку девяткой».
Но дело было не совсем в этом. Я назвала ту боль девяткой, потому что сохраняла себе десятку. И вот они, великие и ужасные десять, ударяющие меня ещё и ещё, пока я не двигаясь лежу на кровати, уставившись в потолок, и волны швыряют меня на скалы, а затем уносят обратно в море, чтобы потом снова запустить меня в зубристые выступы утёса и оставить лежать на воде неутонувшей.»
«В самые темные времена Господь приводит в твою жизнь лучших людей.»
«Я не могу говорить о нашей любви, поэтому поговорю о математике. Я не математик, но я точно знаю одно: между нулем и единицей существует бесконечность чисел. Есть 0,1, и 0,12, и 0,112, и бесконечный набор остальных. Конечно, существует большая бесконечность между нулем и двумя, или между нулем и миллионом. Некоторые бесконечности больше других бесконечностей. Писатель, который нам раньше нравился, научил нас этому. Бывают дни, и таких много, когда я негодую на размер моей бесконечности. Я хочу больше чисел, чем могу получить, и, Господи, я хочу больше чисел для Августа Уотерса, чем он получил. Но, Гас, любовь моя, я не могу объяснить, как я тебе благодарна за нашу маленькую бесконечность. Я не отдала бы ее ни за что на свете. Ты подарил мне бесконечность в сочтенных днях, и за это тебе большое спасибо...»
